Форум » Русский Крым » Максимилиан Волошин, Коктебель » Ответить
Максимилиан Волошин, Коктебель
Евгений Беляков: В Коктебеле Волошин создал ЦЕНТР РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА. У него в гостях побывало (и не только побывало, но и жило, общалось, творило) огромное количество наиболее выдающихся представителей русской культуры того времени. Эти факты мало известны, так как в советское время имя Волошина было под запретом. И оно постепенно стерлось в памяти людей. Я помню, были только выставки акварелей, а стихи никто не знал. Их не издавали. Это побуждает меня попытаться собрать здесь некоторые факты из его жизни. Именно Ефремов пытался хоть как-то, хоть и не называя автора, донести его поэзию людям. Хотя бы в эпиграфах, хотя бы в цитатах в устах воображаемых людей далекого будущего.
Ответов - 29, стр:
1 2 All
Евгений Беляков: Волошин родился в 1877 году. Вот его фотография с матерью, Еленой Оттобальдовной Волошиной в 6 лет. Чем отличался будуший великий русский поэт от других детей? Может быть, сосредоточенностью взгляда? А это - фотография 1892 года, где Волошин - 15-летний лицеист. Через год они с матерью (отец уже умер) переедут в Феодосию.
Евгений Беляков: Вот так выглядела Феодсия на рубеже 19 и 20 го веков. [img]http://f5.s.qip.ru/w5qyEAVK.pnghttp://f5.s.qip.ru/w5qyEAVK.png[/img] А так она выглядит сейчас: Это мой снимок, он отличается от предыдущего тем, что сделан сверху, с холма Митридата, где уже нет Музея древностей, напоминавшего античный храм, он был уничтожен фашистскими бомбардировками во время Великой Отечественной войны. Те же одноэтажные домики, но между ними выросли (наверно, в хрущевское время) пятиэтажки. Когда пытаешься сравнить старое и новое, возникает удивительное чувство "портала времени"... На протяжении этого рассказа мы еще встретимся с этим чувством не раз.
Евгений Беляков: Та, прежняя Феодосия, во многом была городом Айвазовского. Волошин в будущем отрицал влияние Айвазовского на свое художественной творчество. Но это несправедливо: любой, кто знаком с картинами обоих художников может найти сходство и влияние неоспоримо. Семья Айвазовского. А это - одна из картин. Мне кажется, в этой картине имеется некое сходство с акварелями Волошина (по цвету и свету).
Евгений Беляков: А это уже портрет 1903 года. "Уже через год я был исключен из университета за студенческие беспорядки и выслан в Феодосию. Высылки и поездки за границу чередуются и завершаются ссылкой в Ташкент в 1900 году. Перед этим я уже успел побывать в Париже и в Берлине, в Италии и в Греции, путешествуя за гроши пешком, ночуя в ночлежных домах. 1900 год, стык двух столетий, был годом моего духовного рождения...". Но как ни пытается предстать здесь Волошин бомжом и бродягой, в этот период он тесно общается с элитой русского заграничного общества: с Брюсовым, Блоком, Мережковским, Сомовым, Грабарем, Бенуа, Лансере... Проходит школу живописи в парижских мастерских.
Евгений Беляков: Это - портреты нескольких "звезд" тогдашней художественной и литературной тусовки того времени, связанных тогда с Волошиным. Среди них Вячеслав Иванов, сыгравший столь трагическую роль в судьбе Волошина. Оккультизм, мистицизм, буддизм, теософия, антропософия, Рудольф Штейнер и прочие таинственные учения безумно его привлекают. В 1906 году Волошин женится на красавице Маргарите Сабашниковой.
Евгений Беляков:
Евгений Беляков: И вот, я думаю. именно в этот период у Волшина возник проект Дома как общины художников. поэтов, писателей... Но прежде всего - это был, наверно, Дом для Маргариты, для его возлюбленной. Прекрасный камень должен быть в прекрасной оправе. Вот так выглядела его прекрасная МЕЧТА (и ведь он ее воплотил). А вот так выглядел изначально коктебельский дом Волошиных.
Евгений Беляков: Сюда, к матери (к Пра) привозит Максимилиан красавицу Маргариту.
Евгений Беляков: Но, наверно, не складывается личная жизнь Макса и Амори. Все не так просто в этом мире... Через какое-то время Маргарита влюбляется в знаменитого Вячеслава Иванова. Они предлагают "жить втроем" или даже "вчетвером" (Иванов, к тому же. уже женат), по моде того века, но Волошину это было невозможно... Почему-то он оказывается устаревшим, консервативным, не модным. Уезжает снова в Коктебель.
Евгений Беляков: Это был очень сильный удар. Любовь была слишком глубока... Вот что удивительно, Волошину был свойственен дар предвидения. И этот разрыв он предвидел. Еще написал тогда такое стихотворение: Блуждая в юности извилистой дорогой, Я в тёмный Дантов лес вступил в пути своём, И дух мой радостный охвачен был тревогой. С безумной девушкой, глядевшей в водоём, Я встретился в лесу. «Не может быть случайна, — Сказал я, — встреча здесь. Пойдём теперь вдвоём». Но, вещим трепетом объят необычайно, К лесному зеркалу я вместе с ней приник, И некая меж нас в тот миг возникла тайна. И вдруг увидел я со дна встающий лик — Горящий пламенем лик Солнечного Зверя. «Уйдём отсюда прочь!» Она же птичий крик Вдруг издала и, правде снов поверя, Спустилась в зеркало чернеющих пучин… Смертельной горечью была мне та потеря. И в зрящем сумраке остался я один. 16 мая 1907 Москва Солнечным зверем был Вячеслав Иванов.
Евгений Беляков: На фоне трагичности внутренних, душевных событий обостряются способности творчества. В то время Волошин обретает некое духовное равновесие, даже облик его преображается. В нем появляется что-то греческое. Это особенно видно на его портрете тех времен на фоне греческой маски.
Евгений Беляков: И, я думаю, именно сейчас стоит познакомить читателя с художественным творчеством Волошина. Потому что, хотя и принято говорить о Волошине как о выдающемся русском поэте, столь же велик был его дар художника. Я (автор этих строк) открыл некогда для себя метод погружения в прошлое. Я назвал его "Портал времени". Речь идет об окружении себя информацией о времени, куда хочешь совершить "путешествие" (картины, гравюры, фотографии). И надо обязательно быть в том месте. И тога стоит найти ту точку, с которой художник смотрел на пейзаж, изображенный на той или иной картине или акварели, как возникает чудесное чувство деперсонализации, и ты как бы отождествляешься с художником... Я приведу волошинские акварели и свои фотографии... Может быть, сопоставляя то и другое, вы сможете хоть отдаленно пережить "Портал времени", и пусть на секунду и в воображении окажетесь в том времени, когда Волошин жил и творил.
Евгений Беляков:
Евгений Беляков:
wing: Добавить можно? Кара-Даг в облаках Золотые врата Лунное безмолвие Поэт -- отвечатель http://az.lib.ru/w/woloshin_m_a/text_0370.shtml Одним из немногих Волошин не поддался шовинистическому угару, разглядев в схватке европейских держав борьбу "нескольких государственно-промышленных осьминогов". Одним из немногих, еще летом 1917 года, Волошин предвидел, что "русская революция будет очень кровава". В отличие от многих "водителей душ", взывавших к разуму (или инстинктам) масс, Волошин всегда обращался к личности. "Верь в человека. Толпы не уважай и не бойся",-- писал он в 1925 году. Любая конкретная человеческая душа была ему ближе будущего гипотетического счастья "человечества". В общем, Волошин был одним из тех "безумцев, отшельников, еретиков, мечтателей, бунтарей, скептиков", о которых писал в 1921 году Евгений Замятин. "Мир жив только еретиками, -- возглашал он. -- Еретик Христос, еретик Коперник, еретик Толстой... Мы пережили эпоху подавления масс; мы переживаем эпоху подавления личности во имя масс; завтра -- принесет освобождение личности -- во имя человека" {Замятин Е. Завтра//Соч. Т. 4. Мюнхен. 1988. С. 246.}. Ни замалчиванье, ни шельмование (начавшееся еще при его жизни) не смогли до конца опорочить имя Волошина. Думается, причин этому несколько. Во-первых, личность Волошина сама по себе -- яркое и значимое явление в истории русской культуры конца XIX -- начала XX века. Как и его творчество. Во-вторых, существование его дома в Коктебеле, превращенного им в уникальный культурный центр и сохраненного Марией Степановной Волошиной несмотря ни на что. Память о Волошине жила в тысячах коктебельцев -- как волошинского "призыва", так и в более поздних поколениях творческой интеллигенции. И не умирала -- ширилась слава о праведнике, не склонившем головы, показавшем пример неуступчивого духовного одиночества, одном из тех, кто оставался совестью страны... "Я не изгой, а пасынок России. Я в эти дни -- немой ее укор. Я сам избрал пустынный сей затвор Землею добровольного изгнанья, Чтоб в годы лжи, падений и разрух В уединеньи выплавить мой дух И выстрадать великое познанье". "Дом поэта", 1926 Еще в 1926 году первый биограф Максимилиана Волошина, Евгений Ланн, писал: "Когда Волошин в своей статье о Барбэ д'Оревильи называл последнего "подземным классиком" -- едва ли думал он, что этот эпитет обратится на него -- Волошина.
Евгений Беляков: Да, спасибо).
Евгений Беляков:
Евгений Беляков: В Коктебель зачастили гости: художники, поэты... Довоенная жизнь была веселой. Устраивали спектакли, розыгрыши...
Евгений Беляков: Постепенно Коктебель превратился в астоящий центр нрусской культуры. Кумиры нынешней молодежи: Цветаева, Булгаков, Мандельштам, Николай Гумилев нашли там пристанище."" На этой фотке - приезд в Коктебель Марины Цветаевой со всеми родственниками. Уж приехала, так приехала.
Евгений Беляков: А это - Марина и ее будущий муж Сергей Эфрон, с которым она тут, в Коктебеле, и встретилась. Это - редкая фотография.
Евгений Беляков: Николай Гумилев. С ним связана такая история. В Коктебеле появилась одна истеричная девушка, Дмитриева, некрасивая и даже хромая. Волошин, склонный к розыгрышам, превратил ее в Черубину де Габриак, отредактировав ее стихи. Стихи появились в московских редакциях, началось повальное увлечение таинственной "испанской красоткой"... А когда все разъяснилось, увы, все очень обиделись. Гумилев имел несчастье высказаться неудачно в адрес. Волошин дал пощечину. Думаю, им скоро стало ясно, что виной всему - истеричная бабенка. Но честь есть честь, дуэльный кодекс никто не отменял. Дуэль была обставлена "в духе времени". Состоялась на Черной Речке, на месте дуэли Пушкина (не понимаю, зачем весь этот петушиный фарс на таком ужасном месте). Стрелялись из старинных дуэльных пистолетов. Я на эту тему написал сонет. . Дуэль У Черной речки, где свиданье было Парашки и Игнатушки вчера, Где в прошлом веке Пушкина убило Не пуля, а предательство двора... Не пуля Ленского убила, Не пуля, а Стрела Быть может, в Тютчева нацелена была, Случайно путь свой отклонила, Попала в Ленского. Отстой. Учил бы ты, Онегин, пистолеты, Чтоб друга на дуэли этой Сберечь от пули роковой. …А Макс промазал без лорнета Какое счастье, боже мой. На место дуэли (где оба стрелка старательно промахнулись) с опозданием прибыла полиция и обнаружила забытую Волошином калошу. С легкой руки, кажется, Саши Черного, за Волошиным закрепилось прозвище Вакс Калошин).
wing: Жил такой художник Константин Богаевский. (1872–1943), русский художник, представитель символизма, мастер пейзажа. Родился в Феодосии 12 (24) января 1872 в семье чиновника. В гимназические годы посещал мастерскую И.К.Айвазовского и занимался под руководством его ученика, местного живописца А.И.Фесслера. В 1891–1897 учился в петербургской Академии художеств под руководством А.И.Куинджи. Посетил Германию и Францию (1897), а также Италию и Грецию (1907–1908). Был членом объединений «Мир искусства», «Союз русских художников», «Жар-цвет». Посвятил свое творчество живописным мотивам Крыма, преимущественно восточного (Феодосия, Коктебель, Судак, Старый Крым с их окрестностями). Как и в стихах его друга М.А.Волошина, Киммерия (поэтическое название Крымского полуострова) предстает в его картинах таинственным краем, безлюдным, но хранящим зримую память о минувших веках (Древняя крепость, 1902, Картинная галерея имени Айвазовского, Феодосия; Берег моря, 1907, Третьяковская галерея, Москва), так что скалы кажутся столь же романтически-ассоциативными, как и исторические руины. Старый Крым Богаевский не принадлежит к художникам, одаренным природным даром техники. Ему пришлось многое преодолевать в себе. В нем нет легкости речи, а скорее косноязычье, но косноязычье Моисея: когда уста немеют при сознании величия того, что нужно сказать. Дар божественной легкости форм дается лишь тому, у кого мысли рождаются из слов. Тому же, кто переполнен видениями, суждены узкие врата и трудное достижение формы. Непокорное вещество должно быть постепенно переплавляемо их волей. И прежние оковы становятся в конце концов их крыльями. Преодоленное косноязычье Демосфена становится убедительностью, делающей неотразимыми его речи. Краски неохотно повинуются Богаевскому. Картины первого периода написаны тяжелой и темной мюнхенской манерой. Его мазки жирны, неуклюжи и тусклы. Он ищет долго и упорно, вырабатывая себе технику трудной и сознательной дисциплиной. На некоторое время он подчинил себя импрессионистической технике, чуждой его духу по самому существу. Второй период знаменуется переменой техники; он начинает писать масляными красками жидко, как акварелью. В картинах появляется некоторая острота и сухость (например, “Раннее утро”). Картина больше звенит, чем поет. Тень становится для него, как для импрессионистов, дополнительным тоном к свету, существует для того, чтобы служить резонатором: заставляет гудеть и вибрировать на высоких нотах натянутые струны солнца; свет скрывает формы вещества, а не выявляет их. Даже тогда, когда он исходит из тонов гобеленов, их волокнистость отливает. минеральными отсветами горного льна. Лишь в третьем периоде он достигает настоящей полноты колорита. Его тон образуется внутренним горением вещества, цвет как бы вскипает из глубины предметов. Они существуют каждый нимбами своей сущности. Картина возникает из гармонии теней; цвет выявляется из тьмы, разложенной солнечным светом. В этих картинах он овладевает “веществом” (pate) масляной живописи, научается пользоваться лессировками, тона его образуются из наслоений прозрачных лаков, сквозящих один из-под другого, и становятся драгоценными; поверхность картин делается как бы прекрасной для осязания. http://lingua.russianplanet.ru/library/mvoloshin/lt_bog.htm - статья Волошина о Богаевском Солнце “Таким образом, он действительно является сознанием древней и скорбной Киммерии, и картины его относятся к земле, их породившей, совершенно так же, как призрачные разливы рек на горизонте — к безводным степям, а пальмы оазисов на мутящихся окоемах предполудней к сыпучим пескам пустыни. Работа эпохи полной художественной зрелости Богаевского была прервана 1914-м годом. Война, революция и обстоятельства личной жизни создают в самом расцвете его творчества десятилетнюю паузу. Мы знаем по аналогичным случаям в жизни Расина и Фета, что такие периоды молчания не угашают творческого горения духа, а скорее сосредоточивают и обостряют его. Великолепный альбом литографий, выпущенный Богаевским в 1924 году, и композиции последних лет красноречиво говорят об этом. Сейчас Богаевскому под шестьдесят лет. Он маленького роста, пропорционально сложенный, стройный, мускулистый и ловкий. Лоб обнаженный. Седые волосы подстрижены коротко. Белые усы. Любит движение и ручную работу. Всякое ремесло спорится у него под руками. Замкнут. Молчалив. Одет с изысканностью. В мастерской безукоризненная чистота и порядок. Ни в обстановке, ни во внешности никаких показных признаке” художника. Только глаза — усталые и грустные — говорят о том, как древняя земля в требовательной своей неотступности грезит свои сновидения в его сознании, месяцами не давая ому замкнуть глаз. По-прежнему он связан всеми корнями и жизненными нервами с Феодосией — городом, в котором он родился и который он выносил в себе. Вся его жизнь является строгим и суровым подвижничеством „старого мастера". А его художественная требовательность к самому себе однажды вырвала у него признание: „Каждое утро подхожу к мольберту, как к эшафоту"”. Берег моря Город будущего http://www.bibliotekar.ru/kBogaevskiy/index.htm - небольшая галерея
wing: О Волошине я узнала, конечно, в юности, из "Туманности Андромеды" - Гаснут во времени, тонут в пространстве.. Много позже нашла сам стих). Хотела о другом сказать, что женщин-поэтов очень долго не воспринимала вообще, Цветаеву начала читать лет в 25 , причем не со стихов, а с дневников, вышел сборник "За всех - противу всех", а стихи, стихи ее пришли ко мне еще позже, вот когда уже семья, дети, каблучки мои в пыли и выцвела коса)). У нее есть чудесное эссе о Волошине - "Живое и живом" http://www.tsvetayeva.com/prose/pr_zivoe_o_zivom "Думаю, что Макс просто не верил в зло, не доверял его якобы простоте и убедительности: «Не все так просто, друг Горацио…» Зло для него было тьмой, бедой, напастью, гигантским недоразумением – du bien mal entendu[12] – чьим-то извечным и нашим ежечасным недосмотром, часто – просто глупостью (в которую он верил) – прежде всего и после всего – слепостью, но никогда – злом. В этом смысле он был настоящим просветителем, гениальным окулистом. Зло – бельмо, под ним – добро. Всякую занесенную для удара руку он, изумлением своим, превращал в опущенную, а бывало, и в протянутую. Так он в одно мгновение ока разоружил злопыхавшего на него старика Репина, отошедшего от него со словами: «Такой образованный и приятный господин – удивительно, что он не любит моего Иоанна Грозного!» И будь то данный несостоявшийся наскок на него Репина, или мой стакан – через всю террасу – в дерзкую актрису, осмелившуюся обозвать Сару Бернар старой кривлякой, или, позже, распря русских с немцами, или, еще позже, белых с красными, Макс неизменно стоял вне: за каждого и ни против кого. Он умел дружить с человеком и с его врагом, причем никто никогда не почувствовал его предателем, себя – преданным, причем каждый (вместе, как порознь) неизменно чувствовал всю исключительную его, М.В., преданность ему, ибо это – было. Его дело в жизни было – сводить, а не разводить, и знаю, от очевидцев, что он не одного красного с белым человечески свел, хотя бы на том, что каждого, в свой час, от другого спас. Но об этом позже и громче. Миротворчество М. В. входило в его мифотворчество: мифа о великом, мудром и добром человеке. Если каждого человека можно дать пластически, Макс – шар, совершенное видение шара: шар универсума, шар вечности, шар полдня, шар планеты, шар мяча, которым он отпрыгивал от земли (походка) и от собственника, чтобы снова даться ему в руки, шар шара живота, и молния, в минуты гнева, вылетавшая из его белых глаз, была, сама видела, шаровая. Разбейся о шар. Поссорься с Максом."
Сергей Л.: Как жаль, что фотографии по какой-то причине не видны вообще! Что можно с этим сделать?
Сергей Л.: А ещё и Богаевский, и Волошин дружили с Алексанром Грином и его женой Ниной Николаевной (оставившей замечательные мемуары). И, кстати, не случайно А.С. Грин был одним из любимых писателей Ивана Антоновича Ефремова.
Евгений Беляков: Проблемы с хостингом изображений. Надо будет заменить. Но это - время. Над этой темой надо еще будет работать. Кстати, я стал настоящим другом Музея Грина в Феодосии.
Сергей Л.: ЗдОрово! :) Мы были в музее Грина один раз - в 2006-м году; и я всё время вспоминаю эту поездку, как сказку. Хотя уже взрослый был мужик с семьёй :) Передавайте уважаемым сотрудницам наш поклон - помним их, и музей, и Феодосию очень тепло!
wing: Картинки, что были в моих постах я поправила.. https://www.libfox.ru/657656-maksimilian-voloshin-stati-o-revolyutsii.html#book Волошин"Статьи о революции"
wing: Евгений Беляков пишет: Но, наверно, не складывается личная жизнь Макса и Амори. Все не так просто в этом мире... В книге "Сокровища дома Волошина" прочла, что Маргарита Волошина (Сабашникова)в 1905 году познакомилась с Рудольфом Штайнером и увлеклась антропософией, принимала участие в построениии первого Гетеанума. Она пережила всех своих знаменитых современников, дожила до 1973 года в Германии. мне нравится этот портрет: а самый любимый) -этот: А это работы М.Волошина:
полная версия страницы